ИНФ. Порядок vs. Хаос - Альберт Альчербад

А по сему, зомбированная своими мрачными фантазиями и образами в голове незнакомка плавно удалилась неравновесной походкой со всеобщего обозрения, скрывшись за углом просторного коридора, закрыв себя от надвигающейся утренней живости и бодрости, которая, во всяком случае, кем-нибудь да поддерживалась. Спустя миг за нею медленно и самостоятельно затворилась с помощью встроенного в верхний угол механизма тёмно-коричневая пластиковая дверь. Последнее её действие зафиксировала одна из видеокамер внутреннего наблюдения, подвешенных под потолком, охраняющая длинный коридор.

***

Перемена кипела в полном разгаре, не обращая внимания на духоту и выделяющие пот запашки, а также на уличный жар, доносившийся с открытых окон. Безумная толпа активных детишек выскочила прямиком в центральный коридор на первом этаже, чуть не вынеся собою бедную пластиковую дверь, которая после столь безжалостного натиска малолетних варваров обиженно и вяло прикрылась. Собственно на подобного рода ежедневное обращение она и была рассчитана своими предусмотрительными инженерами и производителями. Надо было отдать им должное в приличном качестве исходного товара, поскольку дверь выдерживала многое. Дети быстро промчались вдоль по вытянутой территории первого этажа в сторону столовой, не оставив за собой ни дуновения ветра.

И вот, спустя совсем некоторое время, из-за того же угла, через ту же самую дверь вышел взрослый и спокойный человек чуть более среднего роста, с серьёзным выражением лица, успев поправить свои очки. Сквозь дверной проём он порхнул весьма ловко, словно галантный и выдающийся солист балета, выходя из-за кулис на манеж сцены. Благодарная дверца любезно пропустила этого опрятного человека. Судя по уверенной походке и ровной осанке, это был учитель. Передвигался он по коридору прямо и быстро, также по направлению к столовой.

Конечно, будешь идти прямо и быстро, если срочно необходимо было подкрепиться с утра после своего первого урока и перед началом следующего, особенно, если не позавтракать дома и выбежать второпях, чтобы успеть на работу. Так как школа требовала точного, а часто, преждевременного прибытия в свои непорочные стены, освещённые целомудрием Всевышнего, подобно культовому пристанищу, – всегда приходилось спешить. Ведь пропустить школьный гимн «Наша любимая добрая честная… школа №402…» было непростительным оскорблением в адрес вышестоящего идола, остроглазого руководства. А по сему, потенциально могло быть наказуемо в виде урезания баллов и процентов из учительской премии. А, поскольку подобная перспектива не очень интересовала серьёзного человека, он всегда старался приходить как можно раньше в свой кабинет. Однако это не означало, что желудок этого человека тоже всегда был солидарен с ним в своих отношениях. Именно поэтому учитель пытался всякий раз как можно быстрее выпроводить всех учеников на перемену за дверь своего священного алтаря, дабы успеть и в желанное место, напитать сущим своё тело и разум, а, тем более, чтобы не только хлебом единым. Необходимо было действовать предельно быстро, ведь ученики в последнее время попадались крайне прожорливые и ненасытные. Да, ситуация была та ещё, примерно схожей с той, что «кто первый встал, у того и тапки».

– Вот он! Смотрите! Идёт весь такой с иголочки одетый! Ха! – Злобно усмехнулся кто-то из толпы учеников. В этот момент серьёзный учитель наскоро пролетел мимо нахальных оболтусов, расположившихся на скамеечках вдоль стен коридора, стараясь не обращать внимания на подобный низкий сорт людишек, замешанных на пиве, дрожжах и цинизме.

Человек был действительно одет весь, как говорится, с иголочки, и по учительскому сезону, полностью соответствовав принятому дресс-коду. Его короткие тёмные волосы слегка поблёскивали на свету еле заметным оттенком скромной седины на кончиках аккуратной подстрижки, на широкий лоб был счесан небольшой огрызок подобия редкой чёлки, состоящий из пары густых коротких волосинок. В его тёмно-зелёных немного прищуренных глазах явно отражалась усталость от повседневной суматохи. Хотя бывали непродолжительные периоды, когда зрачки расширялись от редкого вдохновения, или же настороженности, особенно в процессе обучения буйных учеников из непростых классов, требующих чуткого внимания. Нос учителя был достаточно прямой, временами острый, а переносица его была обычно гордо украшена солидными очками. Его чёткое, умеренно скуластое лицо со строгими чертами регулярно было гладко выбрито в несколько армейском стиле. Примечательно, что не каждый учитель в этой школе мог смело похвастаться завидной привычкой выглядеть свежо и интеллигентно.

Не совсем строгий, немного выцветший костюм (тёмно-зелёный вельветовый пиджак в мелкую клеточку, синяя рубашка, бардовый галстук, приколотый широким золотистым зажимом и тёмные брюки, чётко отглаженные по стрелочкам) выдавал свою потрёпанность временем и химчисткой, однако при этом, сохранял цивилизованный вид. Хотя такой мелочной детали никто, как правило, не замечал. Во всяком случае, среди мужской части. Ведь женскому, а часто и девичьему взору всегда было приятно, и тем более, небезразлично понаблюдать за стройной, чуть жилистой, и не менее атлетической мужественной фигурой. Но чем мог особенно гордиться этот аккуратист, так это своими чёрными, всегда начищенными до блеска ботиночками облегчённого летнего варианта. Необходимо было всё-таки соответствовать высокому стандарту современного учителя Информатики…

***

Маша всё ещё торчала в своей родной радиоточке перед началом следующего урока. Своего Алексея она отпустила на пару минут перемены относительно недавно. Рядом, под боком Паша Ельмеев и Юля Заславская что-то тихонько обсуждали, склонившись над столом, теребя шариковые ручки в ожидании вдохновения.

– Так, всё! Ладно. – Обратилась Маша к своим коллегам по творческому цеху «Дискавери», поглядывая на часики. – Короче, доделаем на большой перемене. Я щас закрываю.

– Лады… – Солидарно отозвались ребята, поспешив удалиться из рубки, прихватив свои сумки.

– Слушай, а как бы мне вот здесь написать, ну так, чтобы вот смачно и грамотно, и чтобы зацепляло? – Посоветовался Павел, выходя вместе с Юлей.

– Ну, я бы попробовала в этом моменте надавить на живое. – Юля продолжала теребить ручку. – Ну, скажем, про бедных дедушек и бабушек упомянула бы, да как им тяжело живётся сейчас в современном мире смартфонов и айфонов, да про то, что там их идеология была грубо разрушена, и так далее, в том же стиле, ну примерно.

– Ага…

Углублённые в своём диалоге, ребята скрылись в коридоре, оставив дверь приоткрытой.

Ещё несколько мгновений Мария шарилась по комнатке в поисках учебника по Истории, который она выложила, как пришла на место. Вот она, наконец, наткнулась на этого умелого партизана, скрывшегося под мятой школьной газетой за март. Она схватила книгу и сунула её в сумку. Только девушка достала ключи, чтобы выйти и запереть дверь, как внезапно в руке продребезжал телефон.

Маша мысленно прокляла вибро-режим. Приблизив смартфон к лицу, она уставилась в экран. Содержимое нового sms-сообщения вмиг повергло её чувственную сущность в состояние иступлённого шока вперемешку с редким, но препоганым страхом.

«Уже знаешь? Или как?» – Пришла смска от Лены, старосты их класса. – «Короче, пипец полный… Дуй сюда в класс быстро»

«Не поняла!» – Скользнула риторическая мысль в голове Марии. – «В смысле?» – наскоро набрала она текст. Через пару секунд телефон вновь отреагировал:

«Дуй сюда, всё на месте». – Заключила Елена, оставив Машу в заинтригованном состоянии.

Мария, быстро захлопнув дверь, рванула вниз с диким биением сердца, раздававшимся эхом по всему телу. Спустя пару минут прозвенел звонок на следующий урок.

***

– Ёпаньки! – Прошёлся слабый шёпот по небольшой толпе восьмиклассников, тянущихся вдоль коридора на втором этаже. – У нас щас чё, типа «География» или «Информатор»?

«Информатор», именно так ученики неофициально окрестили своего педагога (и его предмет непосредственно) с самого первого дня, как он начал работать здесь. И, естественно, как это частенько бывало, прозвище стало легендарным для всей школы, и даже обиходным в словарном запасе некоторых учителей хабалистой породы, которые всё-таки старались пользоваться этим «смысловым кодом» только за спиной у Непосвящённого. Какой низкий сорт человеческого бытия! Должно быть, это было самое бессовестное, что могли только выдумать мерзкие безалаберные личинки для безобидного учителя Информатики. С течением времени даже появились различные другие вариации на тему «Информатора», например, такие как «Информусик», «Инфыч», ну и более сокращенный вариант «Инф». Самое грубое обращение, что-то вроде: «Эй, Инф! Подь сюды!», или «Эй, смотрите! Вон, – Инф идёт! Атас!».